"Сегодня угольная отрасль вышла из кризиса и успешно развивается. За последнюю пятилетку инвестиции в угледобывающие предприятия Кузбасса составили 54 миллиарда рублей. На добыче используются передовые, совершенные технологии, оборудование. Но того же нельзя сказать про проблему безопасности для персонала шахт. Где мероприятия по дегазации? Где борьба с угольной пылью? Мы намерены требовать от собственников угольных предприятий усилить внимание к этим аспектам и вкладывать средства не только в увеличение производительности, но в технологии, обеспечивающие работу горняков без риска для жизни и здоровья. И от вас мы требуем самого пристального внимания к этому вопросу".
Такое заявление сделал заместитель губернатора по топливно-энергетическому комплексу Анатолий Дюпин в минувшую пятницу. Слова были адресованы собравшимся в актовом зале компании "Южкузбассуголь" руководителям шахт со всего Кузбасса. "Угольный генералитет" участвовал в расширенном совещании по проблемам безопасности ведения работ по добыче угля закрытым способом.
Основным вопросом, разумеется, стал "разбор полетов" по трагедии на "Есаульской". Начальник Кузнецкого управления Ростехнадзора Виктор Храмцов подробно рассказал об итогах расследования ЧП. В отличие от общих слов зампреда правительственной комиссии Владимира Артемьева на пресс-конференции здесь разговор шел вполне конкретный, с указанием всех (во всяком случае, многих) обнаруженных прегрешений. И с ответами на вопросы, поставленные специалистами.
Нет, фамилий виновников названо не было. И это, наверное правильно: определение степени вины - компетенция суда, если до него все же дойдет. Во всяком случае, следственная группа областной прокуратуры расследование причин трагедии продолжает; на минувшей неделе в качестве свидетеля (?!) был допрошен и автор этих строк...
Но тем не менее были названы факты, свидетельствующие о том, что далеко не всё было сделано "по уму" и доля "человеческого фактора" в трагедии велика.
Первое - с момента обнаружения электрослесарем "подозрительного шума" (горела деревянная крепь) до начала тушения пожара прошло несколько часов. За это время дерево выгорело, очаг возгорания распространился по выработке, а обрушившаяся кровля закрыла горноспасателям к нему доступ. В результате авария из локальной превратилась в глобальную - с известными последствиями.
Второе (и, пожалуй, главное) - при расчете безопасного расстояния, на котором было указано работать горноспасателям, штаб по ликвидации аварии пользовался, со слов Храмцова, недостоверными сведениями. В расчете согласно утвержденной методике были использованы неверные параметры сечения выработки. Всего полтора квадратных метра - это вместо пяти!!! Как результат, работы велись слишком близко от опасной зоны...
Другой вопрос - почему данные оказались недостоверными? Почему никто из руководства не провел разведку, не уточнил данные? Кроме того, как следует из доклада Виктора Храмцова, информация выдавалась устно, а не письменно. А командный пункт не был оснащен записывающей аппаратурой, потому воспроизвести хронологию трагедии, определить, кто из ответственных лиц за какие действия ответственен, сейчас весьма затруднительно. Да и к ведению оперативного журнала, где должны фиксироваться все детали операции, у экспертов имеются существенные претензии...
Ответа на вопрос, отчего произошло возгорание 8 февраля, эксперты так и не нашли - обследовать очаг по понятным причинам невозможно. Версия самовоспламенения угля расценивается как весьма спорная: в частности, повышения уровня оксида углерода перед пожаром не зафиксировано. Наиболее вероятной причиной возгорания специалисты считают наличие некоего внешнего источника огня (не исключается и вероятность поджога).
В этой связи шокирующе прозвучала информация о том, что один из работников шахты, находившийся 8 числа в районе возгорания, был наркозависимым. Это выяснилось уже после трагедии, хотя следы на его теле явственно свидетельствовали о причастности к употреблению наркотических средств. Кроме того, имеется немало свидетельств тому, что с дисциплиной в шахтерских коллективах нынче очень неважно: со слов Анатолия Дюпина, зафиксировано несколько случаев курения в шахтах, причем в сверхкатегорийных - вещь абсолютно недопустимая!.. Приказать владельцам угольных предприятий ввести должность "табакотруса" областные власти не вправе, но как-то решать эту проблему необходимо.
Так же, как и вопрос готовности руководства шахт к разрешению чрезвычайных ситуаций. "Я меньше боюсь аварий в Прокопьевске, где постоянно что-то происходит, - признался Анатолий Дюпин. - Потому что там постоянный практический тренинг. Здесь же у главного инженера за три с половиной года, сколько он работает, никакой практики не было... Надо, видимо, собирать людей и прорабатывать такие ситуации, вплоть до аттестации персонала".
Видимо, надо. Во избежание новых жертв, как минимум. И не только прорабатывать, но и на деле обеспечивать безопасность горняцкого труда. И спрашивать с нерадивых. И наказывать виновников. По всей строгости...
